Когда сказочник закончил историю, слушатели привычно зааплодировали. Но, ещё прежде, чем последние хлопки стихли, маркиз Оливер Тролл, поморщившись, язвительно произнёс:

— Вся ваша история шита белыми нитками. В ней невозможно поверить ни единому слову.

Придворные зашушукались, ожидая продолжения.

— Вы не могли бы уточнить, что именно имеете в виду, молодой человек? — поинтересовался Рошьен, склонив голову набок.

— Извольте. — Тролл вольготно устроился на стуле, вытянув ноги, и принялся с показной ленцой в голосе перечислять. — Во-первых, как эта ваша героиня могла танцевать на балу? Судя по рассказанной истории, дома она только тем и занималась, что варила каши, да мыла полы. То есть она была обычной служанкой. Когда же при этом она успела освоить сложное искусство танца? Да ещё и научиться хорошим манерам? И всё это в такой степени, чтобы в неё мог влюбиться сам принц крови?! Итак, это было во-первых. Теперь во-вторых. Вы говорите, что принц нашёл героиню по потерянной туфельке. Но ведь это же бред чистой воды. Какого, по-вашему, размера была ножка у девушки, если её туфелька не подходила так-таки никому другому? Она что у вас, была карлицей, или великаншей? Идём дальше. О службе охраны в королевском дворце я и вовсе молчу. Мало того, что они пропустили на бал совершенно постороннего человека, ничего о нём не выяснив. Они ещё и позволили подозрительной гостье скрыться, при том, что она бежала так быстро, что даже потеряла обувь. Им что же, даже в голову не пришло поинтересоваться, что происходит? А если она — воровка, прихватившая какую-нибудь ценную вещь? А если она подсыпала кому-нибудь из гостей яд, а теперь убегает от справедливого возмездия? А между тем если бы охранники её задержали или по меньшей мере проследили за ней, никаких сложностей с примеркой туфельки не возникло бы.

По мере того, как я слушала, в груди росло чувство возмущения. И что он привязался к безобидному рассказчику? Не нравится — не слушай. Насильно на чтения никого не затаскивали, палач с секирой ни у кого над душой не стоял.

— Что за ерунду он несёт? — тихонько прошептал мне на ухо Дэйвид.

Я кивнула.

— Не хочешь так ему и сказать? — шепнула я в ответ.

— Не думаю, что это хорошая идея. К чему разжигать конфликт? Такую дискуссию лучше всего замять.

Я так не считала. С моей точки зрения конфликт уже был разожжён, причём исключительно стараниями Тролла, и сказочника следовало поддержать. Я даже приготовилась было самостоятельно ответить на слова маркиза. И тут заметила, что Эстли приоткрыл было рот, чтобы что-то сказать. Но промолчал, вместо этого устремив взгляд на Рошьена.

Я тоже посмотрела на сказочника. Тот, к моему удивлению, вовсе не казался обиженным, скорее позабавленным. Он смотрел на Тролла весёлым взглядом, в котором понимание смешалось с любопытством.

— Молодой человек, вы упрекаете меня в том, что мои истории недостаточно похожи на реальность, — заметил он. — Но позвольте полюбопытствовать, а с чего вы решили, будто её отображение является моей целью? Сказки существуют не для того, чтобы создавать жизнь как она есть. Право слово, было бы несколько самонадеянно соревноваться в данном вопросе с господом богом. Если вам нужна реальность, к чему слушать сказки? Просто откройте глаза и смотрите вокруг.

— В чём же, по-вашему, заключается цель сказки? — спросил кто-то из зала.

Рошьен многозначительно улыбнулся.

— Их несколько, — откликнулся он. — Одна из них заключается в том, чтобы развлекать. Да-да, просто развлекать почтенную публику, поднимая ей настроение и позволяя ненадолго оторваться от той самой реальности, к которой столь трепетно относится молодой человек. — Насмешливый взгляд в сторону Тролла. — Есть, конечно, и другая цель: научить. Прошу отметить: ни в коем случае не поучать. Продемонстрировать слушателю некую грань окружающей действительности. Но ради того, чтобы наиболее ярко выделить предмет обучения, все прочие грани зачастую преображаются, работая не на копирование реальности, а исключительно на поставленную автором задачу. О прочем позвольте мне умолчать. Иначе я раскрою все свои секреты и сразу же останусь не у дел: ведь с этого момента моё место сможет занять каждый из вас.

Присутствующие немного посмеялись шутке, после чего мероприятие можно было считать завершённым.

Распрощавшись с Дэйвидом, я шла по коридору в направлении покоев Мирейи, когда снова увидела Кроуна с молодой фрейлиной. На этот раз он буквально-таки прижал Одри к стене в одной из высоких ниш и целовал её шею, явно намереваясь спуститься ниже. Девушка при этом не вырывалась, но стояла, будто окаменевшая, прикусив губу и накрепко зажмурив глаза. Наверное, это было не моё дело, но проходить мимо как-то не захотелось.

— Барон Кроун! — я придала своему голосу максимально строгие интонации. — Вы не находите такое поведение в коридорах герцогского дворца несколько неподобающим?

— Леди Антего! — Молодой человек не пытался скрыть, как сильно его раздражало моё вмешательство. Меж тем его маленькие поросячьи глазки, прямо-таки лучившиеся похотью, вызвали во мне острый приступ отвращения. — Простите, но, мне кажется, вы вмешиваетесь не в своё дело. Как принято говорить, третий лишний.

— Леди Стелтон является фрейлиной госпожи Альмиконте, — ледяным тоном напомнила я, — и потому её поведение не является исключительно личным делом. В случае, если она ведёт себя безнравственно, это бросает тень на весь двор.

Одри приглушённо охнула от такого жестокого обвинения, но я сейчас была сосредоточена на реакции барона.

— В таком случае спешу уведомить вас, — с откровенной неприязнью в голосе произнёс он, — что леди Стелтон является моей законной невестой. Мы помолвлены и намерены в скором времени вступить в брак. А следовательно наше поведение, пуская и несколько вольное, не переходит допустимых рамок. Многие люди в этом дворце ведут себя куда более распущенно.

Я требовательно посмотрела на фрейлину.

— Одри, это правда? Вы действительно помолвлены.

Одри с несчастным лицом едва заметно шевельнула головой. Видимо, это движение должно было сойти за кивок, но вышло весьма неубедительно.

— Одри? — Я вопросительно изогнула бровь.

— Да, — тихо сказала девушка, на этот раз более заметно кивнув. — Да, мы помолвлены.

— Что и требовалось доказать, — с победоносным видом заявил барон.

— Надеюсь, теперь, леди Антего, вы продолжите идти своей дорогой и предоставите нас с невестой самим себе?

По всему выходило, что именно так мне и надлежало поступить. Однако что-то во всей этой истории было не так: уж больно перепуганным, пожалуй, даже затравленным взглядом смотрела перед собой фрейлина. А я хорошо помнила те времена, когда и сама оказалась в роли затравленного ребёнка.

— Зря надеетесь, — отрезала я. — Леди Альмиконте желает видеть свою фрейлину. Так что леди Стелтон отправится со мной. А вам придётся отложить общение до другого случая.

Барон сжал зубы, но спорить не осмелился. Желание герцогской сестры — закон в этом дворце, если, конечно, оно не идёт вразрез с желаниями самого герцога. Фрейлина, выглядевшая совершенно запуганной, не спешила выходить из ниши. Пришлось добавить во взгляд строгости. Это заставило её последовать за мной. При этом она смотрела всё больше в пол. С предполагаемым женихом не попрощалась даже глазами.

Я молча шагала по коридорам, изредка краем глаза удостоверяясь в том, что Одри следует за мной. В покои Мирейи не пошла, вместо этого направившись к комнатам, предназначавшимся для фрейлин. Закрыла за своей спутницей дверь первого пустовавшего помещения и указала ей на кресло.

— А… леди Мирейа разве придёт сюда? — робко спросила Одри.

— Садись. — Я снова указала на кресло, и она послушалась. Я опустилась в кресло напротив. — Леди Мирейа не придёт. Она тебя не звала. Я просто использовала этот предлог, чтобы поговорить с тобой наедине.

Я внимательно следила за фрейлиной, и видела, как, услышав моё признание, она крепко сжала подлокотники кресла.